Интернет-гиганты, такие как Google и Facebook, должны начать делиться доходами от деятельности в России, считает российский Минфин. Сейчас они уводят эти прибыли от налогообложения и бюджет несет потери, утверждает ведомство
Минфин в поисках новых источников пополнения казны начал прорабатывать варианты ужесточения налоговой нагрузки на глобальных поставщиков цифровых услуг. Ведомство хочет изменить подходы к налогообложению так, чтобы цифровые корпорации вроде Google, Facebook и Apple делились доходами от российской аудитории с российским бюджетом, а не платили налог на прибыль только по месту регистрации головного офиса. Такое положение появилось в новом проекте «Основных направлений бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2020 год и плановый период 2021 и 2022 годов», опубликованном на этой неделе.
Налоги утекают в гавани
Технологические гиганты (социальные сети, поисковые сервисы, маркетплейсы) работают по всему миру, но в общем случае платят налог на прибыль, которую генерирует клиентская база из разных стран, по месту регистрации штаб-квартиры.
Именно поэтому многие компании переносят штаб-квартиры в низконалоговые юрисдикции. Например, европейские офисы Google, Facebook, Microsoft зарегистрированы в Ирландии, где ставка налога на прибыль составляет всего 12,5%. Туда же перенес штаб-квартиру российский разработчик компьютерных игр Playriх.
Транснациональные компании перевели в низконалоговые юрисдикции практически 40% прибыли, или $600 млрд, в 2015 году, причем одной только Ирландии досталось более $100 млрд, оценивало американское Национальное бюро экономических исследований.
Минфин предлагает изменить российское законодательство таким образом, чтобы цифровые компании декларировали доходы для налогообложения в тех юрисдикциях, где находятся их пользователи. Это позволит справедливо распределять налоги и не допустить бюджетные потери, отмечают в Минфине.
«Существенные недостатки в принципах налогообложения цифровых компаний приводят в настоящее время к тому, что эффективная ставка обложения прибыли таких компаний оказывается значительно меньше, чем для компаний других отраслей», — указывают в министерстве.
Пресс-служба Минфина не ответила на вопрос РБК, когда ожидать конкретных законодательных инициатив. «Этот вопрос еще предстоит детально прорабатывать», — ответили там. РБК запросил мнение об этой инициативе у представительств ИТ-холдингов в России. Пресс-служба «Google Россия» воздержалась от комментариев, остальные не ответили оперативно.
Пока налог на прибыль в России платят только российские «дочки» транснациональных компаний. В последних открытых данных ФНС за 2017 год приводятся данные по меньшей мере пяти из них.
Глобальная проблема
ОЭСР подняла проблему несправедливого распределения налогов транснациональных ИT-корпораций еще в 2015 году. Выработка новых подходов стала задачей № 1 плана G20 по противодействию размыванию налогооблагаемой базы (BEPS).
ОЭСР рассматривает три варианта решения проблемы:
Обязать компании показывать часть прибыли в странах проживания пользователей, даже если у них там нет офиса. Проблема в том, как точечно определить, какая доля прибыли приходится на ту или иную страну.
Признавать нематериальные активы как созданные в той стране, где работает компания. Страна сможет облагать налогом всю или часть прибыли от таких активов. Оставшаяся будет распределяться между подразделениями компании по правилам трансфертного ценообразования.
Определять степень экономического присутствия компании в конкретной стране в зависимости от размера выручки, наличия базы местных пользователей, поддержки сайта на национальном языке, онлайн-продаж и т.д. Доходы компаний с существенным экономическим присутствием могут быть обложены налогом у источника их выплаты, но так, чтобы не возникало двойного налогообложения.
Налог на цифровые услуги
Пока ОЭСР не выработала единый подход для регулирования стремительно растущей цифровой экономики, в некоторых странах принимают самостоятельные решения.
Еврокомиссия в 2018 году предложила ввести в ЕС трехпроцентный цифровой налог с местной выручки цифровых гигантов. Первой страной, которая ввела такой налог, стала Франция (ретроспективно с 1 января 2019 года). Налог по ставке 3% платят цифровые компании с суммарным доходом по всему миру от €750 млн, более €25 млн из которых принесли французские пользователи. Облагается не весь глобальный доход, а только та его часть, которую генерируют клиенты конкретного цифрового сервиса во Франции.
Для определения местоположения пользователей цифровые компании должны отслеживать их IP-адреса, пояснил РБК партнер КПМГ в России и СНГ Иларион Леметюйнен. Ожидается, что налог принесет в бюджет Франции более €500 млн в 2019 году.
«Это своеобразный налог за контакт с потребителями, которые с экономической точки зрения фактически приравниваются к нематериальным активам», — объяснил эксперт. Неважно, в какой стране штаб-квартира цифровой компании, — важно, где находится потребитель ее товаров и услуг.
В Великобритании цифровой налог начнут взимать с апреля 2020 года, в Италии — с января 2021 года. «С высокой долей вероятности успешный опыт будет тиражирован другими государствами, в том числе и Россией», — ожидает эксперт.
Проблема локализации прибыли
ОЭСР не одобряет несогласованные односторонние меры разных стран, которые могут сдерживать инвестиции и экономический рост, и выступает за единый международный подход. Организация планирует прийти к согласию к концу 2020 года.
«Во многом выработку единого подхода подрывают такие низконалоговые страны, как Ирландия и Люксембург, где аккумулируют прибыль многие ИТ-гиганты. Они не хотят добровольно отказываться от таких инвестиций», — отмечает главный аналитик Российской ассоциации электронных коммуникаций Карен Казарян. «Проблема порождает огромное количество споров. Страны будут сражаться за налоги», — констатирует партнер Paragon Advice Group Александр Захаров.
Главная сложность в том, как рассчитать, какая доля прибыли мультинациональной корпорации приходится на ту или иную страну. «Что важнее при определении стоимости нематериальных активов: в какой стране был написан исходный код или где он был существенно доработан? Это все равно что решать, что важнее в машине — двигатель или корпус», — рассуждает Захаров.
Одним из инструментов решения этой проблемы может стать международный обмен данными об операциях транснациональных компаний CbCR (Сountry-by-Country reporting). Эти отчеты, которые получает и ФНС России, призваны раскрывать финансовые показатели в разбивке по странам их присутствия. Однако страны обмениваются отчетами только о деятельности групп с общим годовым оборотом более €750 млн. «Это огромный порог, и данные многих цифровых компаний не попадают в отчеты», — отмечает партнер Deloitte Юлия Орлова.
«Никто, кроме корпораций, не располагает информацией о разбивке прибылей по странам. Поэтому единственное решение, на мой взгляд, если сами ИТ-гиганты будут добросовестно раскрывать, сколько заработали на пользователях в той или иной стране», — считает Захаров.
Решение России в любом случае будет в русле концепции ОЭСР. «Но в России любые подходы могут перейти в крайности и привести к двойному налогообложению», — предупреждает Захаров.
Например, с 2017 года в России ввели «налог на Google» — обязанность иностранных продавцов цифровых услуг платить НДС в России, и тысячи иностранных компаний встали на учет в российских налоговых органах. «Но все бизнес-сообщество взбудоражено новым режимом, потому что во всем мире «налогом на Google» облагаются только услуги третьим лицам, а в России в том числе поставки внутри группы», — отмечает Орлова.
Автор: Ольга Агеева
Подробнее на РБК: https://www.rbc.ru/economics/03/10/2019/5d946e0d9a79470aa64f9ffe/